Насколько престижно в наше время фармацевтическое образование? Чего ждут от выпускников работодатели? Соответствуют ли этим ожиданиям образовательные программы? Как разрешить противоречие между образованием и практикой?
Наш эксперт – ректор Сибирской фармацевтической академии, доктор фармацевтических наук, профессор, академик РАЕН Александр Гришин
Для чего учить специалистов?
Как все мы знаем, главной целью фармацевтической деятельности является удовлетворение потребностей клиентов в эффективных и безопасных лекарствах по рациональной стоимости. Именно такова задача фармацевтической отрасли, исходя из социальных интересов. Если следовать этой логике, то современное фармобразование должно подготовить будущих фармацевтов и провизоров к достижению указанной цели в рамках их трудовой деятельности в аптеках, оптовых фармацевтических и других организациях. Однако приходится констатировать, что поставленная цель в отечественной фармации пока трудно достижима. В чем причины этого?
Парадоксы стандартов
Как известно, для синхронизации элементов любой сложной системы необходимы максимально взаимоувязанные процедуры. От этого во многом зависит эффективность конечного результата. Для подобной координации Национальной фармацевтической палатой (НФП) с соавторами были разработаны профессиональные стандарты провизора и фармацевта. Профессиональные стандарты содержат свод требований к знаниям, навыкам, компетенциям, квалификации фармацевтического работника.
По идее образовательные стандарты должны обеспечить подготовку специалистов в строгом соответствии с требованиями профессиональных стандартов. Как же обстоят дела в реальности?
Во‑первых, следует напомнить, что продолжительность высшего фармобразования составляет 5 лет + 2 года (с учетом ординатуры), а среднего фармобразования – 1 год 10 месяцев. Было бы справедливо дифференцировать компетенции специалистов в соответствии с продолжительностью срока обучения. Но что мы наблюдаем? Предложенные НФП профессиональные стандарты провизоров и фармацевтов содержат одинаковые требования по уровню компетенций к специалистам со средним и высшим образованием. Трудовые функции у них совпадают. С моей точки зрения, это нонсенс. Не может быть у специалистов с такой разной подготовкой одинакового уровня квалификации.
Во‑вторых, что касается образовательного стандарта в рамках ординатуры, то он во многом является калькой со стандартов для врачей. Врачи при смене специальности проходят 2-летнюю ординатуру, такая же норма введена для провизоров. Но насколько целесообразно применять здесь одинаковые подходы?
Допустим, терапевт переучивается на невролога или психиатра. Это совершенно разные специальности, и 2‑летний срок ординатуры вполне оправдан. А теперь возьмем провизора-технолога, которому необходимо получить допуск к работе заведующим или наоборот. Ситуация довольно типичная, поскольку в аптеках часто приходится и совмещать, и замещать. Нужно ли для этого учиться 2 года в ординатуре? При этом фармацевт со средним образованием может занять любую фармацевтическую должность без подобных сложностей. И какой тогда смысл абитуриенту получать высшее фармацевтическое образование, если оно создает не столько преимущества, сколько дополнительные проблемы?
Поэтому приходится с большим сожалением констатировать, что опыт стандартизации фармацевтической деятельности НФП оказался неудачным. Разработчики не увязали компетенции фармацевтов и провизоров со сроками обучения, а также с реальными потребностями в обучении провизоров по программам ординатуры.
Работодатели VS преподаватели
Нестыковки в стандартах – не единственная системная проблема в подготовке фармацевтических специалистов. Конфликт или недопонимание между представителями фармацевтического рынка и рынка образовательных услуг не менее важен.
Работодатель далеко не всегда заинтересован в квалифицированных специалистах. В условиях диктата собственников главным критерием является увеличение доходов и снижение расходов. Профессионал, потративший на обучение 5–7 лет, обойдется дороже, чем работник с тем же функционалом, но проучившийся менее 2 лет. Разумеется, бизнес идет по пути снижения издержек. Усугубляет тяжесть ситуации тот факт, что руководитель (собственник) аптечной организации не обязан иметь фармацевтическое образование. В результате отрасль все больше стала ориентироваться на заниженные профессиональные компетенции.
С другой стороны, образовательные организации пытаются отстаивать свои интересы на рынке. Зачастую им важно сохранить штаты, уровень зарплат, получить бюджетное финансирование, т. е. повысить финансовую емкость обучения.
С этой целью сохраняется структура учебного процесса, в котором значительная часть отводится фармацевтической технологии, фармакогнозии, контролю качества лекарств, хотя объемы экстемпорального производства, заготовки лекарственного растительного сырья, фарманализа в условиях аптек сведены сейчас к минимуму.
Это один из примеров несоответствия образовательных программ требованиям времени. В жизни изменилось многое: аптеки, рынок, требования к специалистам, структура потребления лекарств. Вузовские подходы на этом фоне выглядят архаичными. Возможно, играет роль и тот факт, что большинство преподавателей никогда не работали в аптечных организациях, они далеки от реального положения дел в отрасли. Но ведущей причиной, на мой взгляд, является заинтересованность в собственной стабильности, а не в адекватности подготовки специалистов для решения задач современного фармацевтического рынка.
Последипломные боли
Не могу не сказать несколько слов по наиболее близкой мне теме дистанционного образования и системы НМиФО. Приходилось часто сталкиваться с ситуациями, когда работодатель финансирует недобросовестных поставщиков образовательных услуг, чтобы его сотрудникам без обучения выдавали документы о повышении квалификации. Была надежда, что появление Реестра медицинских и фармацевтических специалистов исправит ситуацию. Реестр стал банком сведений, однако в плане контроля он может помочь выявить только самые грубые нарушения. Лицензирующие и контролирующие органы, к сожалению, тоже не занимаются детальной проработкой этого вопроса. Формальный подход к НМиФО, а зачастую и к аккредитации, в итоге приводит к снижению качества лекарственной помощи населению. Профессиональная планка падает. Без должного контроля и отсева недобросовестных образовательных организаций и так называемых «посредников» этот процесс может привести к самым печальным последствиям вплоть до создания угрозы жизни и здоровью населения.
Требуется координатор
Я обозначил только ключевые болевые точки, хотя в отрасли их много. Есть ли пути решения узла проблем? Полагаю, что есть. Более того, в стране накоплен позитивный опыт координации действий всех участников процесса подготовки фармацевтических специалистов. До 2000 года под эгидой Минздрава России работал НИИ фармации. Это давало возможность специалистам министерства использовать научный потенциал НИИ. В результате нормативные документы тщательно прорабатывались и в большинстве своем не допускали вышеназванных противоречий. Затем институт был передан в структуру Первого МГМУ им. И. М. Сеченова, что затруднило координацию российского фармацевтического сообщества. В Департаменте кадровой политики Минздрава не создано специальной структуры, которая бы отвечала за фармацевтическую сферу. И поэтому фармацевтических работников то забывают включить в ФРМР, то примеряют к ним требования, рассчитанные на врачей, что не способствует эффективности фармдеятельности.
Считаю, назрела необходимость восстановить федеральный статус НИИ фармации и создать в Департаменте кадровой политики Минздрава отдел по фармацевтическому образованию и квалификациям. Такой тандем позволит оптимально координировать действия образовательных учреждений, аптечных организаций и фармацевтических специалистов.
Я, как и многие коллеги, надеялся, что объединить науку и практику поможет общественная организация – Национальная фармацевтическая палата. Но, к сожалению, опыт ее работы свидетельствует об обратном. Полагаю, что действенную координирующую роль может обеспечить в& nbsp;настоящее время только государственная структура в лице Минздрава, усиленного научным потенциалом Федерального НИИ фармации.
Доктор фармацевтических наук, профессор, ректор АНО ДПО «Сибирская фармацевтическая академия»
Александр Гришин