Несмотря на долгую подготовку к началу маркировки, осенью аптеки и дистрибьюторы начали жаловаться на сбои в системе, которые привели к дефициту лекарственных средств. Ради чего была введена эта система и почему она привела к дефициту лекарств? Эти вопросы обсуждались на канале Мediametrics в программе «Фармакология» с ее постоянным ведущим Олегом Гончаровым.
«Смесь авантюризма и размаха»
Декларируется, что задача маркировки - исключение фальсификатов. Однако для участников фармрынка, самого зарегулированного и прозрачного, этот аргумент выглядит надуманным.
«Аптечные сети никогда в жизни не купят фальсификат, это «уголовка» в чистом виде, зачем это нужно!» - уверяет генеральный директор фармкомпании Solopharm Олег Жеребцов.
«Цель маркировки – скорее всего, заработать деньги, по полрубля с упаковки», - то ли в шутку, то ли всерьез выдвигает свою версию генеральный директор управляющей компании «Аптечные традиции» Дмитрий Руцкой.
Конечно же, ни у кого не вызывает сомнения, что внедрение системы маркировки преследует, прежде всего, фискальную цель, именно для этого оцифровывается весь товарный механизм в стране. «Однако в Европе, где более высокий уровень технической оснащенности, на подготовку к внедрению подобной системы отвели 6 лет, у нас же всего 2 года», - отмечает Олег Жеребцов.
Пока маркировка принесла одни проблемы и тотальный дефицит многих жизненно важных лекарств.
«Мы видим сейчас существенное удорожание лекарств, и связано это не только с падением курса рубля, подорожанием субстанций, но и с уменьшением производственных мощностей заводов, - считает Дмитрий Руцкой. - Сложившаяся ситуация привела к тому, что заводы хотят, но не могут производить в том количестве, в котором бы хотели. Соответственно, аптеки хотят закупать медикаменты, но они не могут закупать в том количестве, в котором необходимо. И потребитель хочет купить лекарства и не может, аптека ему не может отпустить, потому что эта система не работает. Получилось так, что хотели как лучше, получилось как всегда, хотели получить плюсы – получили один большой минус».
«Система маркировки никогда не тестировалась под нагрузкой, - дополняет коллегу Олег Жебрецов. - Иметь систему, которая не прошла опытно-промышленную реализацию, и сразу же включить ее на полную мощность, да еще в такой сложный, ковидный год – это смесь авантюризма и размаха, чисто наш советский опыт».
Расходы лягут на покупателя
Внедрение маркировки потребовало колоссальных финансовых вложений от всех участников товаропроводящей цепочки. В какие суммы это выливается для производителя, гендиректор Solopharm представил на примере собственного предприятия: помимо закупки оборудования для нанесения и считывания кодов для 27 производственных линий пришлось принять на работу 56 сотрудников только для сканирования кодов.
«Производительность упала процентов на 20, система висит то 4 часа в сутки, то 2 дня, то она опять успешно работает. Загнаны на депозит миллионы рублей, то есть мы платим за коды деньги вперед, а потом их выбираем», - делится Дмитрий Руцкой.
Если все затраты предприятия разделить на количество выпускаемых упаковок лекарств (а их 186 млн), то цена каждой пачки возрастает на 10-20 копеек, плюс 50 копеек, которые уплачиваются за сам код. С учетом издержек дистрибьюторов цена каждой пачки вырастет еще на 10-20 рублей. А еще надо приплюсовать расходы аптек…
«Издержки выросли. Понятно, что мы можем их пока брать из прибыли, но рано или поздно на эту величину должны быть подняты цены. На всех этапах транзакций добавилось второе сканирование. Следовательно, система работает в два раза хуже, чем прежде. Внедрение маркировки сильно усложнило приемку товара. А если еще дистрибьютор забил в одну общую накладную и маркированный и немаркированный товар, то все лекарства будут лежать мертвым грузом, пока не отсканируют те упаковки, что с QR-кодом, пусть даже их всего-то несколько позиций в огромном списке. А кроме того, из-за необходимости двойного сканирования товара увеличился фронт работ в аптеках. Люди перестали справляться», - делится он своими наболевшими проблемами.
Чтобы не нанимать в штат аптек маркировщиков, в сети «Аптечные традиции» рассудили, что выгоднее решить проблему за счет дополнительного приема 15 сотрудников на склад: «У нас аптеки сейчас основную массу продукции, которая производится в России, получают через собственный склад, - объясняет гендиректор компании, - и мы используем систему прямого акцепта. Это существенно снизило нагрузку на сотрудников аптек, то есть им не надо мучиться, как сейчас, получая товар от дистрибьюторов, сканируя упаковку, подтверждая в системе, им уже загружаются готовые данные о препаратах, принятых на складе, что сильно упрощает задачу».
А что делать тем сетям, у которых нет своего склада? Выхода два: крупная аптека может позволить себе нанять маркировщика, в мелкой оприходование товара ляжет дополнительной нагрузкой на имеющихся сотрудников – по-другому никак.
Будет дополнительная нагрузка, будут дополнительные затраты, и все издержки заложены в конечную цену продукта. «За все это информационное «удовольствие» заплатит конечный потребитель», - уверен Дмитрий Руцкой.
Маркировка выступила катализатором естественных процессов и ускорит процесс глобализации рынка и ухода с него мелких игроков
Как потушить пожар на рынке
Из-за перебоев с поставками лекарств многие покупатели сейчас испытывают большие проблемы. Немало связанных с этим прямо-таки вопиющих историй, описывает ситуацию Олег Гончаров.
«Пандемия, люди напуганы, - берет слово Дмитрий Руцкой. - Люди рассержены и плюс очень тяжело болеют. И когда приходят в аптеку за лекарствами для родного человека, а там просто нужного препарата нет, а на вопрос «когда он будет?» аптека вразумительно ответить не может, конечно, начинается бурная агрессивная реакция. Любого человека можно понять в таком положении».
«Есть ли способы решения подобной задачи»? – интересуется ведущий «Фармакологии».
«Способ достаточно простой, - охотно отзывается Дмитрий Руцкой. - Первое, что нужно сделать сию минуту, - до 2022 года ввести мораторий на использование маркировки, то есть приостановить систему. Это сразу позволит в течение пары месяцев стабилизировать ситуацию с лекарственным обеспечением в стране. Уйдет паралич, полки наполнятся необходимым количеством медикаментов, рынок сразу вздохнет. Второе - надо еще раз обсудить систему «честного знака» с профессиональным сообществом: как правильно внедрить такую систему маркировки, потому что была масса интересных предложений».
С 2022 года, когда уже стихнет пандемия и не будет ажиотажного спроса на медикаменты, систему маркировки можно будет запустить в спокойном режиме с учетом всех замечаний и предложений по ее улучшению. По его мнению, нет вообще никакого смысла сканировать товар на всех этапах товаропроводящей цепи: это ненужная нагрузка и на систему, и на участников рынка. Достаточно, если производитель будет наносить маркировку, а аптека - при отпуске товара сканировать код.
Система виснет - производство стоит
Когда из-за технических проблем с маркировкой препаратов с аптечных полок стали стремительно исчезать лекарства, правительство, чтобы не допустить коллапса, приняло решение о переводе системы мониторинга движения лекарственных препаратов (МДЛП) из заявительного в уведомительный режим.
«Производители по-прежнему работают в системе заявителя, и никто для них никаких поблажек не сделал», - констатирует Олег Жеребцов.
Так что отлаживать систему приходится на ходу, прямо во время движения тестировать все мощности, отрабатывать алгоритмы и т.д. Других вариантов не предусмотрено. А система – сырая. И любой технический сбой - остановка конвейера: недовыполненный план, непроизведенные тысячи упаковок лекарств, которые недополучит потребитель, колоссальные экономические потери.
«Представьте себе, что будет, если остановить работу международного аэропорта на три часа, - предлагает своим визави гендиректор Solopharm. - То же самое происходит и на фармпредприятии».
«Там, где высокие транзакции и высокая скорость, это огромная нагрузка на сервер и каналы связи. У нас конвейер, который делает 3 препарата в секунду. Ну как он может работать с этой маркировкой!» - возмущается производитель. Конечно же, эти вынужденные остановки и снижение скорости работы конвейера обернутся большими потерями, ростом издержек и ростом себестоимости продукции.
«У нас линии работают 24 часа 7 дней в неделю без остановки, мы минуты считаем, чтобы повысить производительность, - продолжает он с болью. - Меня в этой связи пугает отсутствие хоть какого-то вменяемого диалога с коллегами из МДЛП, или ЦРПТ (Центр развития перспективных технологий – организация, назначенная оператором системы мониторинга движения лекарств. – ФМ Life), тотальное непризнание ошибок, тотальное непризнание факта того, что система висит, отсутствие какой-то обратной связи. Cистема просто говорит: «Xто хотим, то и делаем», когда мы показываем логи, данные о том, что система висит. Это полупродукт: что-то стоит, что-то не отмаркировано».
Еще более неуместным, по мнению эксперта, выглядит внедрение системы МДЛП в пандемию COVID-19, в сложнейший для экономики страны год.
«Большая проблема из-за маркировки возникла и с запуском новых препаратов, - рассказывает Олег Жеребцов. - Те, что были зарегистрированы за последние полтора месяца, зарегистрировать в системе просто невозможно». Конкретно его компания, выпустив моксифлоксацин, качественный антибиотик четвертого поколения, столкнулась с тем, что не может запустить этот препарат в оборот из-за просчетов в системе маркировки. Десятки тысяч флаконов, очень нужных сегодня в больницах и COVID-госпиталях, осели на складах предприятия.
Единый центр мониторинга – это ошибка
По мнению Олега Жеребцова, сосредоточение всей национальной системы мониторинга движения лекарств в едином центре – колоссальная ошибка. И сбои в системе происходят именно из-за того, что любая транзакция требует обращения в ЦРПТ для признания кода. Это и приводит к перегрузкам. «В мире так сейчас никто не делает, - уверяет он. Все работают на открытых платформах. Европейская система мониторинга, например, работает по принципу блокчейна: производитель на открытой платформе сам декларирует выпущенный фармпрепарат». Зарегистрированным пачкам присваивается свой уникальный код, причем совершенно бесплатно, и дальше все пользуются этой системой, один и тот же код работает на много точек контроля.
«Если вы выпустили нечто, дальше все остальные видят это в системе как задекларированный факт, - уточняет эксперт. - Наша же система работает заявительно и плюс - монетарно. Открытая система предусматривает соревновательность кодов, транспарентность данных, как Интернет - он же не имеет центра, мы все работаем, есть очень много каналов, точек, нет же единого ведомства, Интернет – это открытая платформа, в каждой из которых работают по определенным правилам».
Любой технический сбой - остановка конвейера, то есть невыполненный план, непроизведенные тысячи упаковок лекарств, которые не получит потребитель, колоссальные экономические потери.
«Когда система заработала, посыпались проблемы как из рога изобилия, - подтверждает Дмитрий Руцкой. - Мы начали об этом говорить регулярно, даже обращались и в Думу, и в Минздрав с письмами, где говорилось о том, что та ситуация, которая сейчас складывается, зимой приведет к коллапсу системы лекобеспечения в стране».
«Вероятно, система маркировки – это наша неизбежность, но она внедрена в сыром виде, с проблемами, зависаниями, отсутствием обратной связи, - суммирует сказанное Олег Жеребцов. - Мы будем настаивать, чтобы код был отшлифован, чтобы логика системы работала. Те люди, которые сканируют, маркируют и просто работают с данными, должны иметь технику, сноровку, моторику, им нужно быстрее помочь - быстрее создать для них методические материалы. Они должны, как в армии, разбирать и собирать автомат Калашникова на скорость».
Два-три года будут трудными
От проблем с маркировкой разговор закономерно перешел к аптечному ритейлу: как в этот непростой год, когда по всем фронтам одни убытки, чувствуют себя одиночные аптеки, небольшие аптечные сети, ведь доходы на фармрынке не столь велики?
«Тенденция одна – единичные аптеки массово закрываются либо покупаются более крупными игроками рынка. Средние сети за счет хорошей организации, высокой управляемости более-менее себя чувствуют, а вот мелкие сети и единичные аптеки в данной ситуации обречены на вымирание», - отмечает гендиректор «Аптечных традиций».
Что же до Олега Жеребцова, то он не столь пессимистичен относительно вымирания независимых аптек и мелких сетей, считая консолидацию нормой жизни: фуд-ритейл прошел ее давным-давно, и аптечный ритейл придет к этому в течение 3-5 лет. А ситуация, когда провизор или заведующая аптекой заказывают товар, на его взгляд, шокирующий пример неэффективности работы.
«Одиночные аптеки – это уходящая натура. Отрасль не будет допускать независимых аптек в будущем, - уверен Олег Жеребцов. - Это не магазин деликатесов, а абсолютно технологичные сети, которые имеют гигантскую производительность, обрабатывая грузы, коды, продукцию, это все должно выглядеть масштабно для каждой сети. А раз так, то необходимы производительные системы, IT-системы приемки, обработки грузов. Что просто невозможно делать в ручном режиме, как это иногда делается в независимых аптеках».
«Я слушаю вас и понимаю, что маркировка выступила катализатором естественных процессов и ускорит процесс глобализации рынка и ухода с него мелких игроков», - обращается к собеседникам Олег Гончаров.
«Отмена ЕНВД и введение маркировки – это два мощнейших катализатора, которые послужат консолидации рынка», - подтверждает слова ведущего Дмитрий Руцкой.
По мнению Олега Жеребцова, в ближайшие 2-3 года аптечной рознице придется непросто, потом ситуация стабилизируется, но открытия новых аптечных сетей в стиле «а давайте еще 2 аптеки» уже не будет. Подобные решения будут приниматься очень взвешенно. Ну а после периода оздоровления, который продлится около 2 лет, в отрасль вновь пойдут инвестиции.