Все прекрасно помнят, в какую проблему превратился плановый визит к врачу во время локдауна в самом начале пандемии COVID-19. А уж вызвать врача на дом порой вообще не представлялось возможным. Люди болели неделями и при этом в глаза не видели доктора. Потому востребованными оказались телемедицинские технологии, особенно дистанционная диагностика.
Под дистанционной диагностикой подразумевается оценка определенных параметров без непосредственного контакта с исследуемым объектом. Применительно к медицине это означает, что заболевания, синдромы, клинические состояния выявляются, а симптомы и признаки оцениваются дистанционно, при этом врачу совсем не обязательно видеть пациента. Каким образом это стало возможным, рассказали врачи, непосредственно причастные к подобным технологиям.
Образ болезни
Так как медицинская помощь во время локдауна стала малодоступной и большим спросом пользовалась диагностика ковида, именно на него и обратили внимание. Прежде всего надо было сформировать так называемый образ болезни, то есть собрать и проанализировать все симптомы заболевания, а затем оценить их в совокупности. «Сначала мы просто опросили больных и получили огромный массив информации, опираясь на которую создали первичный опросник, - говорит доктор медицинских наук, профессор, председатель правления Московского городского научного общества терапевтов Павел Воробьев. – Затем составили более прицельную анкету и разместили ее на нашем сайте. За девять месяцев было собрано пять тысяч анкет, две тысячи по тем ли иным критериям мы забраковали, а три тысячи – приняли в обработку». Достоверными данными считались результаты ПЦР-теста, наличие антител М и G, подтвержденные врачом или снимком результаты компьютерной томографии.
Больной заходит на сайт, заполняет опросник. Каждый ответ на вопрос оценивается позитивно или негативно. Затем результаты просматривает консультант, при необходимости он задает уточняющие вопросы. Таким образом формируется диагностическая гипотеза, которая математически просчитывается с указанием вероятности положительного диагноза. Это, конечно, работа искусственного интеллекта, обучение которого будет продолжаться, наверное, бесконечно.
Как обучали систему
«Из сообщений в соцсетях, научных публикаций, сообщений СМИ мы собрали огромный пул симптомов, которые описываются при новой коронавирусной инфекции, - рассказывает кандидат медицинских наук, президент МТП Ньюдиамед Андрей Воробьев. - Проанализировав их, оценили чувствительность каждого из симптомов и обучили систему формированию диагностической гипотезы по ковиду на основании симптомов и определению вероятности болезни». Затем взяли группу больных с подтвержденным при помощи ПЦР ковидом и определили, у кого из них система по симптомам ставит такой же диагноз. Оказалось, точность диагностики составляет 89,5%. Это говорит о довольно высокой чувствительности.
Со специфичностью дело обстоит сложнее. «Методов, позволяющих исключить недостоверный диагноз, гораздо меньше. Отрицательная ПЦР еще не означает, что ковида нет. Вирус выделяется в течение нескольких дней, потом пациент уже борется с последствиями, - замечает Андрей Воробьев. – Потому пришлось анализировать, какие из симптомов наиболее характерны для больных с отрицательным результатом ПЦР, но тем не менее с подтвержденным иным способом ковидом. Выводы легли в основу математической модели, позволяющей оценить вероятность диагноза при различных комбинациях симптомов у каждого конкретного пациента».
Так был реализован сложный программный продукт. По словам Андрея Воробьева, врачи работают в режиме отложенных консультаций. Это не онлайн разговор в назначенное время. Пациент пишет на сайт, прикладывает результаты исследований, выписки, заключения, результаты КТ и МРТ. Информация отправляется дежурному врачу. Он рассматривает сообщение, пишет ответ. Ответ, в свою очередь, направляется на согласование консилиуму опытных специалистов. Если необходимо, привлекаются узкие специалисты. Согласованный и проверенный ответ отсылается пациенту. «Конечно, согласование требует времени, - продолжает Андрей Воробьев. – Но таким образом мы обеспечиваем контроль за качеством и принимаем во внимание детали».
Надо внедрять подобные проекты на государственном уровне, перераспределять потоки и вести дистанционно на дому тех, кого можно лечить амбулаторно
Спорные вопросы
Дистанционное общение врачей с пациентами поставлено в очень строгие правовые рамки. Дистанционное консультирование не позволяет сегодня ни поставить диагноз, ни назначить лечение. Потому приходится такое общение именовать информационными услугами. Можно поговорить с экспертом, он оценит, характерны ли симптомы для того ли иного заболевания и расскажет, как это лечится. Но поставить диагноз и назначить лечение он не имеет права.
Приходится говорить и о цифровом неравенстве. Качество связи, конечно, во многих местах оставляет желать лучшего, но связь как таковая есть. Речь о том, что многие люди еще не умеют пользоваться смартфонами и возникает проблема базовых навыков обращения с гаджетами. Вот ее и нужно решать.
Чтобы получить телемедицинскую консультацию медицинского учреждения, надо авторизоваться через сайт госуслуг. Но далеко не все пациенты хотят регистрироваться. К тому же регистрация через сайт госуслуг вызывает часто затруднения даже у продвинутых пользователей из-за плохой интеграции.
Существуют экспериментальные правовые режимы. Юридические лица могут сформулировать поправки в нормативно-правовые акты, приказы. Если они будут приняты, компании смогут оказывать новые услуги. Сейчас обсуждается подобный документ для нескольких крупных игроков рынка частных медицинских услуг, которые пытаются добиться разрешения дистанционно ставить диагноз и назначать лечение. Но дело не двигается. «Все говорят, что больного нужно обязательно посмотреть, пощупать, - сетует Андрей Воробьев. – Но надо быть реалистами: сегодня в поликлиниках, да и в стационарах мало кто щупает пациента. На это есть КТ, УЗИ, МРТ. Пальпация стала редкостью. В красной зоне аускультация вообще запрещена. Все больные проходят через КТ. Медицинские технологии, которые требуют ручного обследования, уходят, их сменяют цифровые технологии».
Телемедицинские услуги выпадают из финансирования по ОМС и доступны только за счет самого пациента. Правда, в Москве удалось решить эту проблему, организовав телемедицинский центр. Но таких примеров единицы.
Когда врач и пациент смотрят друг на друга, улыбаются, видят мимику друг друга, жесты, формируется доверие. От этого зависит, будет ли больной следовать рекомендациям доктора. При текстовом общении доверия меньше. Пациент не видит доктора, возникает страх, как бы не обманули. Это создает большие проблемы. Больной не все рассказывает, о многом умалчивает. Что провоцирует в том числе и конфликтные ситуации. Любое дистанционное общение дается сложнее, чем очное.
Отсюда вытекает и проблема ответственности. Врач должен учитывать, что пациент не все рассказывает, порой он даже не знает, о чем спросить. «Здесь помогает система автоматизированного опроса, - считает Андрей Воробьев. – Она позволяет узнать о симптомах, о которых больной сам никогда не сообщит. Он не обращает на них внимания, не придает им значения. А робот все равно спрашивает и будет задавать вопрос, пока не получит в ответ «да» или «нет». Врач тоже всех вопросов не задаст». Вывод: при дистанционном общении врач постоянно должен быть настороже. Но и больной должен понимать, что врач не маг и не чародей, дистанционно всего узнать не сможет. Он сделает выводы только на основании того, что пациент о себе сообщит. Потому лучше рассказать больше, чем что-то скрыть. Надо быть более открытым. И если больной принимает препараты, БАДы, витамины, лечится бабушкиными способами, об этом тоже следует обязательно сообщить. Ведь возникает лекарственное взаимодействие. Но и врач, в свою очередь, должен дотошно расспросить больного обо всех препаратах, которые он принимает. Вот такая взаимная ответственность доктора и пациента возникает при дистанционном общении.
И, наконец, этика дистанционного общения. Перепалки в мессенджерах и соцсетях уже никого не удивляют, конфликт может развиваться лавинообразно. Общение с пациентами в чате тоже может вызвать конфликт. Один и тот же текст, одна и та же фраза разными людьми воспринимается неодинаково. То, что для кого-то нормально, для другого человека может оказаться оскорбительным. Увы, нормы общения в интернете официально не сформулированы. Потому приходится каждый раз доводить их до сведения посетителей сайта или чата, причем в деликатной форме.
Не такое уж далекое будущее
Современная медицина все больше трансформируется в большой цифровой сервис. В современных условиях уже нет необходимости в обязательном близком очном контакте. Пациенту бывает проще сначала пообщаться с врачом дистанционно. При таком общении врач может рекомендовать анализы, наметить план обследования. Небольшие частные клиники все чаще превращаются в лаборатории. Они работают не с жалобами пациентов, а с людьми, которым нужен определенный набор исследований. В определенный день пациент отправляет их своему врачу, снова дистанционно с ним общается и дальше следует намеченному плану лечения. Надо внедрять подобные проекты на государственном уровне, перераспределять потоки и вести дистанционно на дому тех, кого можно лечить амбулаторно.