Четверг, 28 марта 2024
Поиск

Задать вопрос эксперту

Неверный ввод

0/5000

Напишите ваш вопрос
Введите цифры с картинки
Обновить Неверный ввод
   

«Фарма-2030»: взгляд юриста и производителя

freepik
Фото: freepik

В январе 2022 года правительство утвердило планы по развитию фармотрасли до 2030 года. Программа «Фарма-2030» предусматривает инновационную модель развития отрасли, создание производств полного цикла, увеличение объемов производства отечественных препаратов за девять лет в денежном выражении в два раза. Именно формы поддержки отечественного фармпроизводителя и вызвали больше всего вопросов у участников обсуждения этого документа на XVII Международной конференции «Фармацевтический бизнес в России -2022».

Так как программа писалась и утверждалась задолго до известных событий, ко многим задачам, которые в ней поставлены, и ко многим описанным в ней правовым регуляторным режимам сейчас уже можно относиться с теплой иронией. Таково мнение Всеволода Тюпы – советника, главы практики фармацевтики и здравоохранения международной юридической компании CMS Russia. С точки зрения стратегического планирования, надо дождаться плато всей нынешней драматической ситуации-2022, а потом сделать обновленную стратегию 2023: вряд ли сейчас целесообразно смотреть на восемь лет вперед, считает он. Но это вовсе не означает ненужность обсуждения. Ведь в программе есть достаточно дискуссионные и спорные положения.

Второй не лишний!

Стратегия поддержки локализации производства фармацевтических субстанций, которую назвали «второй лишний», далеко не так однозначна, как кажется на первый взгляд.
«Мне кажутся спорными любые неконкурентные преференциальные режимы, - говорит Всеволод Тюпа. – Третий лишний – это все-таки конкурентный преференциальный режим. Преференции даются двум локальным заявкам, которые как минимум должны конкурировать между собой. Если имеется только одна локальная заявка, она вынуждена конкурировать с иностранными. Второй лишний – по сути гарантия победы, участие в чемпионате одной команды». Насколько это соответствует законодательству о защите конкуренции? Будет ли данное правило мотивировать победителя быть конкурентоспособным по цене и качеству?
Всеволод Тюпа видит и другие негативные последствия введения данного правила. Смысл конкурентных закупок в том, что в случае форс-мажора вторая заявка, если первая отказывается подписывать и выполнять контракт, берет эту миссию на себя. Так как же можно игнорировать отсутствие второго номера?
«Даже в рамках действующего законодательства о госзакупках и существующих форм поддержки локализации производства можно выбрать более проработанные варианты. Специальный инвестиционный контракт в обновленном формате, офсетный контракт все-таки дают более понятный горизонт планирования возврата инвестиций», - уверен Тюпа. Участник тендера в награду за вложенные деньги получает долгосрочный контракт и благодаря этому может примерно посчитать, когда вернет их и какую прибыль получит.
Внедряя формулу «второй лишний», необходимо четко сформулировать требование не только локализовать производство, но и поставлять препарат именно этого производства 
При формуле «второй лишний», инвестируя в производство, компания выигрывает тендеры, другие заявки отклоняются. Но юридических гарантий, что такое положение сохранится в течение какого-то определенного срока, нет. Если аналогичную локализацию проведет конкурирующая компания, между этими двумя игроками начнется конкуренция, сроки возврата инвестиций изменятся.
Много к чему можно придраться и с точки зрения формулировок. «Формулировки полного цикла производства и локализации синтеза молекулы можно интерпретировать по-разному, лазеек там много», - продолжает Тюпа. Есть вопросы и к подтверждению статуса компании, локализовавшей производство. В том документе, что мы видим сейчас, чтобы получить статус единственного поставщика, нужно лишь представить документ, подтверждающий факт локализации. «Технически это не мешает на местном заводе вырабатывать определенный объем фармацевтической субстанции, а другую часть или даже готовую форму ввозить из условного Бангладеш. Получается, документ, подтверждающий локализацию, есть, но механизм проверки, произведен ли препарат на российских мощностях, не предусмотрен», - недоумевает Всеволод Тюпа. Внедряя формулу «второй лишний», необходимо четко сформулировать требование не только локализовать производство, но и поставлять препарат именно этого производства. 

А что мы с этого будем иметь?

Такой вопрос задают себе многие иностранные фармацевтические компании. Генеральный директор компании Sun Pharma Артур Валиев замечает, что у его компании есть производство фармацевтических субстанций, которые поставляются во многие страны. Но, примериваясь к «Фарме-2030», очень сложно найти стимулы для того, чтобы где-то закрыть выработку субстанций и перенести ее в Россию. По его словам, авторы программы вряд ли знают, что этот вид бизнеса – один из самых низкомаржинальных в фармацевтическом мире. Потому компании выживают только за счет объемов.
Модели поощрения производителей, которые сейчас существуют в России, мало применимы для фармы, считает господин Валиев. «Если бы они прекрасно работали, мы бы имели парад реализованных специальных инвестиционных контрактов и успешных проектов. Но все реализованные и успешно работающие проекты – очень узко направленные, нишевые, с большим количеством выпускаемой номенклатуры». В «Фарме-2030» надо очень четко прописать предполагаемую выгоду. «Пусть она будет в 5-летней, даже в 10-летней перспективе, но она должна быть четко прописана. Если компания перенесла в Россию производство, она должна понимать, что через 5-7-10 лет получит свои деньги назад и главное – сохранит стабильность бизнеса», - подводит итог обсуждению Артур Валиев.

Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter

Log in or Sign up